Твой подвиг трудовой бессмертен, Агриппина!

Управление образования, районный методкабинет, Дом детского творчества и педагоги района развернули большую работу по подготовке празднования 75-летия Победы в Великой Отечественной войне. Цель заключается в том, чтобы и нынешнее поколение подрастающих россиян и последующие знали, что наш советский народ — народ победитель. Это наши отцы и матери, бабушки и дедушки, прадеды и прапрадеды отдали свои жизни, чтобы победить, изгнать с родной земли ненавистного врага — фашистскую нечисть. Чем больше наши дети будут знать правду из истории Великой Отечественной войны, тем меньше будет вымыслов у тех, кто хотел бы переделать историю о ней. В этой работе нет мелочей. Здесь никого нельзя забыть! Для этого проходят встречи учащихся школ с оставшимися в живых ветеранами войны, последними свидетелями тех жутких событий — детьми войны. Семейные архивы, письма, фотографии, воспоминания, награды — все используется в этой важнейшей работе. Сегодня мы представляем вашему вниманию, уважаемые читатели, работу ученика 9 «А» класса Большесолдатской школы Владимира Прохорова (руководители: В.А. Горбулин, учитель русского языка и литературы, и А.В. Боровлева, учитель истории и обществознания) (печатается в сокращении).

Все дальше время уносит от нас события Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г. Совсем скоро будем отмечать 75 лет со дня Великой Победы. Все меньше остается в живых тех, чьи судьбы она искалечила. И мы должны спешить узнать как можно больше о тех, кто ценой своей жизни приближал победу над фашистами. В каждой семье, я уверен в этом, история самой жестокой из войн жива в памяти очевидцев и потомков, в письмах, пожелтевших фотографиях, в оставленных воспоминаниях и похоронках.
Страшную историю о зверствах немецких захватчиков хранит и моя семья. Биться с ненавистным врагом ушли 109 моих предков. Это Косяшниковы, Полунины, Прохоровы, Антроповы, Козлитины, Пылевы, Калашниковы. Только из рода моего дедушки Валерия Ивановича Калашникова отправились в составе 30 сибирских дивизий 22 моих прадеда и прапрадеда на защиту Москвы. Из 109 моих родственников вернулись живыми только 12 человек, остальные погибли, защищая Родину.
Но рассказ мой о женщине-труженице тыла из нашего рода Косяшниковой Агриппине Абрамовне. «Все для фронта, все для Победы!» — это не лозунг. В тылу миллионы советских людей с этими словами вставали и ложились, и жизнь отдавали. В конце 1918 года Матвей Косяшников из села Скородное Суджанского уезда Курской губернии возвращался с Первой мировой войны 1914-1918 годов и вез с собой молодую казачку Гарпену. Отец у нее, Абрам Моисеевич, не вышел из «Брусиловского котла», а мать, Мария Даниловна, служила фельдшером и умерла от тифа. Матвей очень желал взять Гарпену в жены. Его родители встретили молодых с радостью. После Крещения сыграли свадьбу. Дом у отца Матвея Ивана Николаевича Косяшникова был крепкий: своя мастерская по пошиву обуви, волноческа, мельница, крупорушня, цех по выделке кожи. Матвей с детства был приучен ко всему. Гарпеша (так ласково звали ее в доме) всю работу выполняла с удовольствием. И все хорошо было бы, если б не революция в России, следом гражданская война. Матвея призвали на войну. Гарпеша трудилась и в поле, и дома. После гибели старшего брата Матвея и его жены на руках у нее остались трое их сыновей: Иван, Егор и Александр. Вернувшись с войны, Матвей вступил в колхоз, хотя отец противился. В 1926 году у них родился сын Григорий. Матвей с Гарпеной трудились в колхозе. Он освоил профессию агротехника, Гарпена была сначала помощницей звеньевой, в конце 30-х годов возглавила звено. Жили в семье дружно, а свекровь со свекром заменили ей родителей. С весны до зимы Гарпена трудилась на свекловичном поле. Главное орудие труда — тяпка, копач, нож. Все делали вручную. В звене 120 человек. Осень 1941 года была ненастной, а урожай — богатым. Фашисты уже захватыватили наши советские просторы. Нужно свеклу не только вскопать вручную, но и ее довести до Кучегур (а это километра два и больше) до места, где останавливалась дрезина с платформой, которая по узкоколейке приезжала от Любимовского сахарного завода. В телеги, сани впрягались сначала лошади, быки, коровы. Потом и сами люди. «Мешал дождь. Наш тучный чернозем превратился в грязь, а мы поднимаемся то в гору, то ползем с горы со своими тачками (вскоре скот колхозный весь эвакуировали в восточные районы), работать стало еще труднее, а сахарная свекла, как глыба сахара. Нужно убрать — продукты нужны фронту! Трудимся от зари до зари, а меня еще ждут дома девять детей, их же нужно накормить», — вспоминала помощница звеньевой Е.Ф. Гладких. По 512 центнеров с гектара сахарной свеклы получило звено Агриппины Абрамовны Косяшниковой. Из семьи Гарпены ушли на фронт четверо мужчин: муж Матвей, приемные сыновья Иван, Егор и Александр. Сама она сутками пропадала на работе. В звене остались женщины, старики и подростки. Из последних сил они и сами пахали, впрягаясь в плуг, и сеяли вручную, а ночами дома работали. Женщины слабели и старели от горя: уже похоронки стали засевать нашу русскую землю. В октябре 1941 года Большесолдатский район был оккупирован фашистами. Техника была мобилизована для нужд обороны. К приходу немцев звено Агриппины не только успело с сельхозработами, но и получило высокие награды. Агриппине Абрамовне был вручен самый главный орден советского государства — орден Ленина. Все труженики звена получили Благодарности и по рулону ткани каждый. Учитель Скороднянской школы П.Ф. Белоконев вспоминал: «Намолоченный хлеб отправлен был фронту, сахарная свекла — на переработку. Скирды немолоченного урожая розданы были семьям колхозников по числу душ. Фашисты в селе построили власть на свой лад. Теперь всем управляли полицаи — это фашистские прихвостни из наших людей, а лучше сказать, что это предатели нашего народа, которые служили фашистам». Агриппина похоронила сначала свекра, чуть позже и свекровь умерла. Сын Григорий устремился в партизанский отряд. Теперь звено Агриппины работало по ночам: ткали онучи, пряли, вязали носки и варежки, мужчины валяли валенцы, шили шубы, в основном, работали в погребах. Григорий и М.И. Косяшникова с другими подростками собирали вещи по ночам и уносили в Кучегуры, где сначала базировался партизанский отряд. Григорий ушел с партизанами, а потом попросился на фронт. П.Ф. Белоконев рассказывал своим ученикам, как наши жители ненавидели полицаев. «Они (полицаи) составляли списки из числа молодых людей для отправки в Германию, отнимали у детей последний кусок хлеба для фашистов, забирали из сундуков все нажитое людьми. Эти варвары кормили свои семьи, спасали свою шкуру! А наши сыновья погибали, защищая Родину! Возмездие должно найти этих предателей!» — со слезой вымолвил учитель.
11 октября 1942 года в окно Агриппины Абрамовны постучали. Полицай, назову его Пилат (это был правитель Иудейский, предавший в свое время на распятие Иисуса Христа, Господа нашего), выкрикнул: «Гарпешка, завтра тебе еще одну награду будут вручать в Солдатской комендатуре! Утром выходи к школе, я буду сопровождать!». Гарпена достала из овощной ямы, что в огороде была, спрятанные наряды и успела сбегать к своей куме Христинье Михайловне Покровской, чтобы позвать ее с собой. «Все веселей будет в дороге», — подумала она. На душе у Гарпеши было очень плохо: в доме никого нет, а тут очень много всего, что нажили родители мужа, вестей от дорогих мужчин ее семьи давно не было, куда-то вызывают… С такими грустными мыслями Агриппина покидала навсегда ставший ей родным дом. «У школы Пилат нас уже поджидал, — рассказывала Христинья Михайловна. — Гарпеша была так нарядна и красива, что полицай с нее глаз не сводил. Сапоги хромовые, шубка вся расшитая, «голубой» платок поверх головы, а под ним — «заграничный» красный (подарок свекра и свекрови). Погода перед Покровом была дождливая. Мы шли пешком, а Пилат верхом на лошади нас кнутом подгонял. «Быстрей, быстрей, — не успеем!», — кричал он. Когда повернули к Горянке в Солдатском, я упала от страха, увидев над яром виселицу. Полицай ударил меня кнутом, выкрикнув: «Зачем пошла, дура?!». Моя кумочка все это увидела. Этот ирод слез с коня, приказал Гарпеше раздеться. Она от страха окаменела. Тогда он силой содрал с нее одежду, даже чулки суконные снял, ударил по ногам, упала в грязь. Пилат сдернул сапоги. Все уложил в мешок и привязал к седлу. Гарпешу, босую, в одной исподней рубахе, погнал к виселице. Я уползла в кусты, дальше от дороги, не помню, как оказалась в овраге, чтоб этот зверюга полицай меня не нашел. Домой я добралась только на 2-е сутки без памяти. Больше я свою дорогую кумочку не видела», — десятки раз после войны Христинья Михайловна рассказывала эту жуткую историю молодым односельчанам. «12 октября 1942 года нас согнали к яру на Горянке, что в Большесолдатском. В этот день фашисты повесили 27 жителей района за трудовые успехи, за помощь Красной Армии, за связь с партизанами. Фашисты нам угрожали. Среди повешенных была и женщина лет сорока пяти. Когда ее вздернули, пучок ее черных волос рассыпался по телу до колен, кровь ручьем потекла изо рта. Она пыталась что-то крикнуть, но не смогла. Позже мы узнали, что это звеньевая из Скородного Агриппина Абрамовна Косяшникова. Повесили ее по доносу полицаев за высокий урожай сахарной свеклы и за орден Ленина. Трупы повешенных сбрасывали в яр. Почти до освобождения района нашей армией от фашистов они были в яру, их разгрызали собаки и дикие звери, немцы запрещали их забирать. Вывоз останков был организован уже после победы. «Куда вывезли, никто не говорил», — рассказывала учительница Большесолдатской школы Е.Е. Козлитина, очевидец тех страшных событий. Никто из моих родных до сих пор не знает, где же прах моей прапрабабушки А.А. Косяшниковой. У нас от нее остался лишь «заграничный» платок, чудом попавший к моему прадеду. Не дождалась эта труженица и своих любимых мужчин с фронта. Все они погибли, освобождая Родину и другие народы Европы от фашистской нечисти. Муж Агриппины Матвей Иванович погиб в бою за город Псков. Их сын Григорий в феврале 1945 года пропал без вести. Иван, приемный сын, погиб на Курской дуге в августе 1943 года. Егор пропал без вести в феврале 1944 года. Александр 30 апреля 1945 года погиб в Чехословакии. Все, что нажито было этой трудолюбивой семьей, сгорело в ночь с 22 на 23 февраля 1943 года, когда фашисты при отступлении сожгли село Скородное. Пишу, а у самого дыхание перехватывает. Какая трагедия! Это только в одной семье моих предков! А ведь фашисты принесли непоправимое бедствие в каждую семью нашей Родины. Погибли двадцать семь миллионов наших советских людей в Великую Отечественную войну 1941-1945 годов, а может быть и больше. И не будет никогда фашистам, Гитлеру, их пособникам оправдания! Наша Красная Армия, наши героические предки — это освободители. И пусть никто не пытается переделывать историю Великой Отечественной войны на свой лад! Не забудем и не простим! В каждой семье нашего народа-победителя память жива и ей нет срока давности! Но что меня еще потрясло? Прошло почти 75 лет со дня Победы, а фамилии Косяшниковой Агриппины Абрамовны, да и всех, кого сожгли, повесили, нет ни в Книге Памяти, ни в списках мемориальных комплексов, ни в Скородном, ни в Большом Солдатском. Ведь они трудились в невыносимых условиях, и повесили их за высокие трудовые достижения. Они же приближали Победу. Это ведь Агриппины и Марии, Анны, Екатерины, Иваны и Федоры — труженики тыла делали все для фронта, все для Победы! Мы должны о каждом помнить, кто положил жизнь на алтарь Победы. Своей прапрабабушкой я горжусь и говорю: «Твой подвиг трудовой бессмертен, Агриппина!». Я верю, что в нашей Курской области будет издана Книга Памяти тружеников тыла, отдавших жизнь во имя освобождения Родины от фашистов, и твое имя будет внесено на ее страницы.