… И жажда жизни смерть попрала

Мы мало интересуемся историей предков, и подавляющее число людей с трудом вспоминают имена своих бабушек и дедушек, историю их жизни, не говоря уже о родственниках с одной или несколькими приставками «пра». Это большое упущение, ведь по-хорошему мы должны знать своих пращуров до седьмого колена, ведь не зря слово «семья» состоит из двух составляющих: «Семь» и «Я». Славный обычай знать и чтить своих предков свято чтился предыдущим поколением, а нынешнее, к великому сожалению, практически совсем перестало ему следовать… И за примером далеко ходить не надо — мы сами и наши дети уже практически потеряли эту невидимую нить, связывающую десятилетия и целые эпохи.

В такой ситуации порадовала беседа с Николаем Матвеевичем Жердевым, заглянувшего на днях в редакцию. Разговорились, и Матвеевич поведал с уточнениями и интересными историческими фактами удивительную историю жизни своего деда Никиты Алексеевича Еремеева. Биография его предка оказалась воистину поразительным переплетением смешных и трагических фактов и чередой совпадений.
Никита родился в с. Сула в 1882 году в семье крестьян, где воспитывалось 10 детей. Семья Еремеевых была дружной, уважающей и любящей труд, и поэтому, помимо основного занятия (земледелия и разведение домашней скотины), пробовали себя немного и в торговле. По прошествии времени дети разлетелись из родительского гнезда, но не кто куда. Большая часть младших Еремеевых переехала на Украину, в г. Донецк, устроились работать в шахты, да там и осели… Младшенький Никитка, как водится, остался при родителях. Надежды на него, надо заметить, возлагали немалые — к 16 годам Никитка вырос работящим, крепким, сметливым пареньком и дед (Иван) резонно рассудил, что пора внучку и молодайку в дом привести, так как уже присмотрел ему весьма подходящую девушку. Ею оказалась односельчанка Дарья Кондратьевна, которая была старше жениха на 6 лет и не блистала красотой, но тот факт, что невеста из зажиточных крестьян, делало перевес в ее пользу.
Такая перспектива, мягко говоря, огорчила юношу и он наотрез отказывался от союза, но крепкий кулак дедушки вразумил незадачливого отпрыска и в 1898 году молодые обвенчались. Нынешнюю молодежь, которую трудно заставить даже шапку одеть в холодную пору, сей факт, наверное, сильно удивит, но в то время воля старших и их авторитет были непререкаемы и обжалованию не подлежали.
«Стерпится — слюбится!» — частенько любили приговаривать бабушки и прабабушки (им-то не знать!) и Никита с Дарьей, пусть и не по любви, но из уважения друг к другу сумели создать крепкую семью, где за пять лет родилось пятеро ребятишек. В 1903 году Дарья умерла при родах.
В 21 год он потерял супругу и право распоряжаться своей собственной жизнью — молодого вдовца забрали в рекруты, где он, вступив в казачество, служил 14 лет на защите царя Николая II. Еще раз подчеркну — верою и правдою, не то что отдельные современные индивидуумы, которые боятся 1 года службы в армии в тепличных условиях.
Но вернемся к судьбе Никиты. Неся службу в казачестве, молодой человек в 1905 году во время очередной увольнительной (длились по 1 месяцу) успел вторично жениться на землячке Марфе Арефьевне (будущей бабушке Н.М. Жердева). Теперь, по стечении обстоятельств, уже невеста оказалась младше Никиты Алексеевича на 6 лет и в этом браке тоже родилось 5 детей (4 дочери и сыночек). Стоит отметить, что изменения в его судьбе на этом этапе жизни происходили существенные, и дело не только во втором браке и рождении детей, в период своей службы Никита начал активно, с большим удовольствием и рвением осваивать знания в учебном заведении, располагавшемся при военной части. Педагоги с удовольствием отмечали, что дисциплины сельскому пареньку давались достаточно легко и новые знания, впечатления схватывал буквально на лету. В дальнейшем смекалка и усердие в учебе неоднократно спасут ему жизнь…
Жизнь военнослужащего всегда сопряжена с определенным риском, а накануне первой мировой войны — двойной риск, если же учесть, что Никита Алексеевич отправился на фронт разведчиком (конная разведка) — практически смертный приговор. Необходимо отметить, что на фронт Никита Алексеевич попал уже в звании унтер-офицера, что для выходца из обычной крестьянской семьи огромное достижение. Воевать ему выпало под руководством генерала Алексея Брусилова, прославившегося в годы Первой мировой войны как полководец, совершивший прорыв с одновременным наступлением всех армий.
«Мы, как и всегда, умеем доблестно умирать, но, к сожалению, не всегда принося своею смертью ощутительную пользу делу, так как сплошь и рядом не хватало знаний и уменья применить на практике и те знания, которые были», — писал Брусилов, изучив состояние русской армии. Не меньше скепсиса у знаменитого полководца вызывала и готовность войск в приграничном с Германией и Австро-Венгрией Варшавском военном округе. Поэтому такие умные, целеустремленные воины как унтер-офицер Еремеев были на тот момент на вес золота. За хорошую службу, мужество, грамотную тактику и смелость при исполнении воинского долга Никита Алексеевич был удостоен двух Георгиевских Крестов, причем из рук самого Царя, который при вручении расцеловал каждого приставленного к награде в щеки, невзирая на его статус и звание.
Неизвестно сколько еще подвигов удалось бы совершить Никите Алексеевичу, но 22 апреля 1915 года, когда германские войска при битве на Ипре впервые использовали химическое оружие, наш герой попал в плен. В нем он провел в общей сложности около трех лет, в течение которых работал по хозяйству у немецкого бюргера. Благодаря пытливому уму и непреодолимой тяге к познаниям, Никита Алексеевич за этот срок в совершенстве овладел немецкой речью («абы кого» не берут в разведку, однако). В 1918 году по обмену военнопленными вернулся на свою малую родину. Был ли это Божий промысел, или ему помог выжить сильно развитый инстинкт самосохранения, но он сумел отвести Смерть и семья, не чаявшая увидеть его живым, обрела мужа и отца.
Через год семья Еремеевых приняла непростое решение — поменять место жительства и переехала в расположенную неподалеку деревню Плесы Медвенского района. Здесь они срубили просторный дом и обзавелись огромным хозяйством, включавшим в себя несколько голов лошадей, коров, отару овец и много домашней птицы. Вместе с братом Михаилом на реке Реут построили мельницу, на которую везли зерно из окрестных сел и деревень. Тот, кто хотел трудиться, мог себя обеспечить необходимым и в царской России, нужно лишь было вставать по утренней зорьке и топтаться до захода солнца, а те, кто бездельничал, как та стрекоза из басни и пъянствовал, лишь с завистью поглядывали на «кулаков». После революции, в эпоху огульной коллективизации, все, что было нажито непосильным трудом, в буквальном смысле слова, пришлось отдать колхозу. Как же обидно должно быть было этим трудягам — вот так враз распрощаться с тем, во что было вложено столько сил, пота, слез и столько любви, чтобы в один «прекрасный» день пришел какой-то запойный Ванька-тунеядец и отобрал частицу тебя самого. Никита Алексеевич отдавал отчет, что им грозит в случае неповиновения, и, скрепя сердце, честно отдал колхозу то, что от него требовали. Где-то через год он с болью наблюдал, как заброшенную новой властью его мельницу, ушлые советские граждане — борцы за справедливость, растаскивают по бревнушку… Кстати, с казачьей формой и шашкой ему тоже пришлось распрощаться, ведь таким как он, советская власть ничего хорошего не сулила, подвергая массовым репрессиям. Свое доблестное «прошлое» он надежно спрятал. Так, что не знали даже жена и дети. В это лихолетье погибли миллионы, но нашего героя сия чаша миновала, Бог вновь отвел.
Пришлось смириться с новым положением дел и влиться в эту новую жизнь. Ему удалось. И даже больше — Никита Алексеевич был назначен в местный колхоз сначала бригадиром, а затем учетчиком, человек-то был он грамотный.
В 37-м году, в эпоху тотальных репрессий, пришлось ему возглавить коммуну в селе Согласие. Предыдущего председателя, как и многих ни в чем неповинных людей того времени, быстро осудили и также быстро, без лишних разбирательств расстреляли. На сходе граждан всеобщим голосованием было решено, что новым председателем должен стать Никита Еремеев, он хоть и мужик с крутым характером, но всегда честен и справедлив, за что его все и уважали.
Дома произошла трагикомичная история: рассказав жене, что он занял пост расстрелянного предшественника, велел ошарашенной супруге сушить ему сухари… Такой вот черный юмор и фатальная примета того времени.
Вступив в должность, бывший вояка твердой рукой навел дисциплину, был весьма требователен к рабочим и, в первую очередь, к самому себе. Он взял за привычку во время весенне-полевых работ вставать рано утром (в 4 часа) и аршином собственноручно перемерять объем пахоты. Таким образом, были выявлены незадачливые вруны, у которых после раскрытия обмана соблазн к преувеличению своих трудовых заслуг сошел на нет.
Не всем по нраву пришелся новый председатель, вызывавший зависть, и поэтому в местный Особый отдел в скором времени полетели доносы от «доброжелателей». По классике жанра на этом история Никиты Алексеевича должна была бы закончиться и не успела бы Марфа Арефьевна насушить супругу сухарей. Но волею случая все эти писульки «честного коммуниста» попадали в руки Василию Михайловичу Еремееву, племяннику нашего героя, который был секретарем местного МГБ (Министерство госбезопасности). Вот скажите, что это — Божье провиденье или Никита Алексеевич баловень судьбы?! Позже Василий признался, что автором доносов был односельчанин, которому хотелось убрать Еремеева. Отметьте, доносов было несколько, то есть человека не покидала надежда, и он упорно брался за чернильное перо, вновь и вновь марал очередную бумажонку, мечтая в душе занять вожделенный пост, пусть и ценой чужой жизни.
Ах, как часто, очень часто Никита Еремеев ходил по самому краю… Отдавал ли он себе в этом отчет? Думаю — да. Вот и в 41-м, с началом войны, мужчина решил, что также как и многие обязан пролить кровь врага и свою (русский офицер иначе не мог). Он подал прошение в военкомат, чтобы его отправили на фронт. На тот момент ему уже исполнилось 59 лет и по состоянию здоровья его прошение отклонили, объяснив, что он послужит Родине иным способом — присоединившись к подполью и проводя с населением агитационную работу.
Когда немцы оккупировали село Плесы, местные жители спешно бросили свои дома и успели массово уйти в село Гостомля, в том числе, и семья Еремеевых. С этого момента для них, и особенно для Никиты Алексеевича, начался новый виток кругов ада. Согласно политике оккупантов, при захвате очередного населенного пункта, в первую очередь, выявлялись граждане, занимавшие до войны какие-либо посты (председателя колхоза или по партийной линии), а также ударники соцтруда. Такой информацией, естественно, обладали лишь местные, фашисты знать об этом не могли, поэтому полицаи снабжали немцев необходимыми сведениями. Иуды. В одном из материалов я уже как-то писала, что их поведение за гранью моего понимания и остается лишь предположить, что на предательство их толкал страх за собственную жизнь. Допустим, так и было, но в нашей истории Никиту Алексеевича фашистам выдал ИДЕЙНЫЙ «активист», которого с радостью приняли в полицаи.
Вскоре в дом Еремеевых нагрянул эсессовец с полицаями и скрутили хозяина, бросили в повозку и повезли в комендатуру. Путь был неближний и, видимо, чтобы как-то себя развлечь, немецкий офицер стал перебирать фото своих домашних и перечитывать письма от них. Теперь представьте себе такую картину: едет себе немец в русской глуши, везет в обозе неотесанного мужика и тут вдруг, деревенщина заговорил с ним на немецком, да без акцента! Он мог предположить все что угодно: атаку врага, партизанскую засаду, попытку побега арестанта, в конце концов, но услышать чистую речь на просторах «неумытой» России было просто непостижимо…
Завязалась беседа, и фриц поинтересовался, где же тот выучился так шпрехать. Никита Алексеевич рассказал, что воевал в Первую мировую и попал в плен, а затем три года проработал у бюргера. Случилось невероятное — эсессовец был поверхностно знаком с его бывшим хозяином и у них нашлась общая тема для разговора.
Можно ли это назвать удачным стечением обстоятельств, или опыт бывшего разведчика (хотя бывших разведчиков, наверное, не бывает) подсказал Никите Алексеевичу выход из положения — разговорить фашиста, сыграть на психологии. Чтобы там не творилось в голове или душе ария, да только приказал он полицаям свернуть с маршрута и двигаться в сторону леса. Здесь, не доезжая до комендатуры, и произошел расстрел. Расстрел двух предателей-полицаев, а Никиту Алексеевича фашист развязал и приказал тому скрыться и не высовываться. Наш герой пару дней отсиделся в лесу, а затем еще несколько дней скрывался у родственников жены, в яме для овощей. Спустя несколько суток живой и относительно здоровый он вернулся домой.
Когда фашисты отступили из Плесов, Еремеевы вновь вернулись в отчий дом, но очередная волна оккупантов, нахлынувшая на село, через неделю застала их дома. Первыми в село, как правило, въезжали эсессовцы, которые выявляли интересующий их контингент (председателей, партизан, партийных и т.д.). И с этой второй волной на Никиту Алексеевича поступил новый донос. История повторилась: ворвавшиеся в избу немцы и полицаи, ругань, крики жены и плач детей. Родня вторично попрощалась с главой семейства, опять оплакивая его в душе.
В этот раз путь к комендатуре пролегал мимо Кучегур и засевшие там партизаны сумели отбить у конвоиров пленного. Дальше он действовал по знакомой схеме — снова к родственникам жены в Извеково, переждал пару дней в их, ставшей уже такой знакомой, овощной яме, затем — домой (фашисты в этот момент на время вновь отступили из Плесов). И снова эффектное появление хозяина дома, которого уже успели мысленно похоронить, крик жены (теперь уже радости), крепкие объятия ребятишек, повисших на шее и приговаривающих: «Тятя, тятя, ты — живой!!!»
После этого случая у Никиты Алексеевича за один единственный день из двух, что он провел в яме, вся голова покрылась сединой…
Это были далеко не все злоключения нашего героя. Во время третьей волны его вновь выдали фашистам. Как впоследствии выяснилось, это был один и тот же человек, что так старательно «стучал» на Никиту Алексеевича в период до войны и он же все три раза выдавал его фашистам. Односельчанин, пожелавший, только по ему ведомой причине, сжить человека со свету. О мотивах его ненависти остается лишь предполагать, поскольку, когда село заняли красноармейцы, и разведчики СМЕРШа прочесывали населенный пункт, выявляя полицаев, этот предатель не успел сбежать с немцами. Он забаррикадировался в своем доме и отстреливался, когда патроны были на исходе, он застрелился, унеся с собой в могилу причину ненависти.
Но вернемся к третьему аресту Никиты Алексеевича. Его и еще около 30 человек арестовали, погрузили в машины и отвезли в спецкомендатуру в Медвенку. Затем вывезли на окраину и выдали им лопаты, приказав рыть ров. Ров получился глубиной около метра и метров 10 в длину. После немецкие офицеры приказали арестованным выстроиться в шеренгу. На самую «грязную» работу согласились полицаи и расстреляли строй. Бывший разведчик успел сориентироваться и упал в яму. Сверху на него начали падать трупы. Немецкий офицер прошел вдоль общей могилы, добивая раненых. После полицаи стали закидывать ров землей. Никита Алексеевич осторожно просунул вверх руку между телами, так как стал задыхаться и так лежал, живой среди груды мертвецов, пока не услышал звук отъезжающих машин…
Выбравшись на поверхность, он два дня отсиживался на болотах, а затем добрел в близлежащую деревню к другу. В эти дни он безвозвратно подорвал свое здоровье. Как оказалось, это была не самая страшная потеря в его жизни.
После того, как в доме друга его больного и простуженного во время обычного рейда чуть не сцапали фашисты, он все же вернулся домой. Война закончилась, вражеское войско отступило окончательно, но при отступлении оккупанты разбросали мины, замаскированные под игрушки. Одну из таких смертоносных ловушек взял малыш. Иван, сын Никиты Алексеевича, увидев это, стал осторожно отымать у несмышленыша «игрушку», объясняя, что их трогать нельзя. Он спас жизнь ребенку, пожертвовав своей. Мина взорвалась у 16-летнего паренька в руках, разворотив ему брюшную полость.
Отец с матерью с трудом пережили смерть своего последушка.
После освобождения села Никита Алексеевич вновь стал председателем коммуны и проработал в этой должности лишь до 1946 года. После всего пережитого здоровье больше не позволило. С 46 лет он стал заниматься домашним хозяйством и воспитывать внуков. Он был строгим дедом. Строгим, но справедливым, таков уж характер. На 82-ом году жизни Никиты Алексеевича не стало.
Этого человека давно нет в живых, но история о том, что мужество, отвага, пытливый ум, любовь к родным и жажда жизни попрали смерть, обрела вечную жизнь на страницах газеты, ведь рукописи и поныне не горят..?
Мы мало интересуемся судьбой собственных родичей, и, наверное, в некотором смысле мы тем самым предаем их память. Хочется надеяться, что прочтение этого материала сподвигнет юных читателей начать поиск, уточняя у бабушек и дедушек историю жизни пращуров своего рода. Мудрецы древности считали, что именно семь поколений предков играют решающую роль в судьбе. Много веков и даже тысячелетий назад желающий сделать врагу наибольшее зло проклинал его до седьмого колена. Во многих культурах разных эпох и цивилизаций это было самое страшное проклятие. Чтобы на современные поколения не пало проклятье, в том числе, и «коричневой чумы», давайте помнить и чтить наших предков сегодня.
Зарина БЕРДНИКОВА
Награда за хорошую работу

На прошлой неделе в УМВД России по Курской области прошло отчетно-выборное собрание ветеранов органов МВД. Областному совещанию предшествовали отчеты о работе первичных районных организаций за последние 5 лет и выборы в первичные организации Совета ветеранов УМВД России по Курской области.
По словам председателя Совета ветеранов УМВД России по Курской области Владимира Самсонова, их организация не только оказывает социальную, материальную помощь ветеранам ОВД, но и выполняет одну из главных задач организации — патриотическое воспитание молодого поколения.
Ветеранская организация нашего района, которую несколько лет возглавляет майор в отставке Николай Жердев, в этом направлении была признана одной из лучших в области. Президиум Совета ветеранов войны, труда, Вооруженных сил и правоохранительных органов Курской области наградил Николая Матвеевича почетной грамотой “За активную работу с ветеранами ОВД и патриотическое воспитание молодежи”.